Николай Васильевич Гоголь большую часть собственной жизни провел в Петербурге. Впервые в своей жизни он оказался там в возрасте девятнадцати лет. В декабре месяце 1828 года он приехал туда, был малоизвестным и даже больше – все его ранние произведения в то время не сыскали никакой популярности, а критики оценили их крайне негативно. Молодой писатель не отчаялся и не сдался, а за восемь последующих лет он стал очень известным, знаменитым во многих кругах и в 1836 году покинул Петербург. В дальнейшем он снова посещал свой любимый город, но уже бывал здесь не так долго, как самому хотелось бы.
Знакомство Гоголя с Петербургом
Впервые, когда юный писатель только приехал в Санкт-Петербург он жил мечтами о большем, что когда-нибудь придет время, когда он позволит себе снять квартиру с видом на красавицу Неву. Он уверен в том, что здесь-то его жизнь кардинально изменится и мечтает об этом все больше. Тем не менее, пока ему это не удается, ему приходится поселиться в скромном районе дома аптекаря Трута, а потом он переехал на известную Мещанскую улицу. Как сам писатель отзывается о ней, она была: «Улица табачных лавок, немцев-ремесленников и чухонских нимф».
Собственно, писатель не теряет возможности поделиться собственными мыслями и насчет дома, где он проживает – дома каретного мастера Йохима. В своих письмах он говорит, что дом этот содержит в себе людей совершено разных сословий, здесь есть: 2-е портных, одна маршанд де мод, мастерская сапожника, чулочного фабриканта, склеивающего битую посуду, декатировщика и красильщика, кондитерскую, мелочную лавку, магазин сбережения зимнего платья, табачную лавку и др. В мыслях Гоголя город всегда был каким-то уникальным, идеальным, таким, который обладал притягательной, особой душевной атмосферой. Впоследствии Рим смог заменить Гоголю Петербург, но только отчасти. Все-таки он снова и снова возвращался на Родину. Несмотря на кажущуюся красоту, после Украины, Петербург оказался для Гоголя каким-то серым, тяжелым и мрачным, но своей атмосферы он от этого не утерял. Можно сказать, что писателя гипнотизировало именно величие Петербурга, из-за чего он старается практически не замечать всех его недостатков.
Петербург и Гоголь
В творчестве Гоголя Петербург появляется регулярно. Это, пожалуй, один из самых ярких, важных мотивов в его произведениях. Николай Васильевич упоминает о Петербурге: в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», в комедии «Ревизор», в «Повести о капитане Копейкине» из «Мертвых душ», в цикле петербургских повестей. Неплохое впечатление писателя о Петербурге можно увидеть в произведении «Ночь перед Рождеством»: «…вдруг заблестел перед Вакулой Петербург… Боже мой! Стук, гром, блеск; по обеим сторонам громоздятся четырехэтажные стены, окна обратили на него свои бесчисленные очи…». Таким образом писатель как бы говорит нам о городе-сказке, обладающим неведанными чудесами, неповторимыми красотами, с дворцами и различными садами. Вместе с этой красотой писатель рассказывает о Петербурге, как о некоем призрачном городе, где все довольно зыбко, люди, не замечают друг друга.
Можно сказать, что этот город для него одновременно обладает какой-то притягательной красотой, но и безобразием, имеет в себе что-то величественное и в то же время низкое. Писатель совершенно уверен в том, что в этом городе с легкостью может происходить что-либо невероятное и удивительное, в частности, например, нос майора Ковалева, который живет своей жизнью, отдельно от своего владельца и чувствует себя вполне неплохо.
Анализ "Игроки" Гоголя Писатель не упускает возможность рассказать читателям и о бюрократической «машине», но, конечно, использует для этого сугубо сатирическую форму. На секрет, что сам основатель Петербурга – Петр Первый предпринял первые шаги, создав табель о рангах. У Гоголя по красочным и шикарным улочкам Петербурга ходит несчастный, обделенный самой жизнью чиновник по имени Акакий Башмачкин. Именно бюрократия и чиновники доводят героя до состояния полнейшего отупления. Герой знакомится с оборотной стороной города, которая, как можно догадаться, совсем ему не по вкусу. Петербург – город контрастов, где каждому намного тяжелее будет голодать, нежели чем заработать себе денег на шинель. Башмачкин же и погибает от рук этой самой бюрократической машины, после встречи с неким значительным лицом. Таким образом писатель ставит окончательную точку над самым страшным, что происходит в Петербурге – здесь все его красоты выставлены на показ, зато вот его грязь скрыта далеко, но абсолютно каждый может с легкостью познакомиться с нею поближе и устрашиться от этого.
Собственно, тема контрастов Петербурга раскрывается и в другом произведении Гоголя – повести «Невский проспект». Этот аспект в повести рассказывается еще лучше, глубже. Писатель, в самом начале произведения восхищается величественностью Петербурга, его красотами. Он буквально восклицает, что нет ничего лучшего, нежели чем Невский проспект, как минимум в самом этом городе. Гоголь рассказывает, что герой повести видит только мелькающие усы, различные шляпки, рукава и сюртуки, зато за всем этим не заметно ни одного лица. Писатель пытается подчеркнуть отсутствие души в этом мире, в городе, что остались только те «шляпки», а сам живой человек где-то пропал, бесследно исчез.
Великолепие города, красота самих людей, все самое хорошее, что есть в городе – оно выставлено на показ и это заметит каждый, причем невооруженным глазом. За всем этим прячутся грязные дворы, подвалы, беднота, множество публичных домов. В конце произведения мысли героя изменяются на прямопротивоположные. Если раньше Невский проспект для него олицетворял нечто красивое, даже в какой-то мере благородное, о теперь он просто старается получше укутаться в собственном плаще, когда прогуливается по нему. Он старается не взирать даже глазком на окружающие его здесь предметы, ибо все, что есть вкруг – ложь, фарс, обман и обычная мечта, которая, скорее всего, никогда не сбудется. В произведении «Шинель» нам рассказывают о простом человеке, который имеет лишь одну, простую мечту и именно ради нее он идет наперекор самому себе – служит в департаменте. Конечно, ему удалось добиться своей мечты, благодаря своему терпению, но и порадоваться приобретению долго ему не получилось. Виноваты во всем те же чиновники – «люди с усами» отобрали его мечту и именно таким образом Петербург на своих беспредельных просторах погубил еще одного «маленького» человека.
Как ни было бы это странно, но Гоголь нашел свой «приют» далеко не в Петербурге. Он нашел его в Риме и именно здесь он понял, что вот – это город его мечта, тот, о котором он так много думал. В Риме же он проводит большую часть своего времени, начиная с 1836 года. Здесь же он по большей части пишет свои самые популярные и известные произведения. В Петербург же он возвращается лишь за тем, чтобы представит миру свои детища, и вновь понять то, как он был раньше не прав, что Петербург – иллюзия. Сам же Гоголь, после поездки в Рим, говорил: «Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр – все это мне снилось». Только в Риме он смог по-настоящему проснуться, нашел свою мечту и наконец-таки перестал гоняться за призраком.
Заключение
Петербург для писателя, в течение всей его жизни менял свои обличия. Сначала, когда н только там появился, то это был для него красивый, душевный и притягательный город, но со временем его мнение начало изменяться. Во многом это стало связано с занимаемыми им должностями, особенно его мнение насчет Петербурга начало меняться в то время, когда он находился на государственной службе, был на близкой руке с чиновниками и понял, ощутил на себе всю мерзость Петербурга.
Под конец своей жизни, Гоголь считал этот город неким отождествлением власти мертвого над живым, омертвлением человека, его личности и духовной составляющей. Особенно заметно это по «Мертвым душам», где сам город изображается вроде самой настоящей преисподней на земле. Писатель говорит, что все вокруг человека здесь кусается, настроено против человека: «Здесь мосты, словно черти, висят в воздухе, не касаясь земли. Шторы и гардины кусаются. Кругом какое-то дьявольское нагромождение людей и вещей.» Главой всего этого выступают начальники, они и есть полноправные правители, которые могут все, что только захотят, причем в их «рукавах» находятся не только бедные слои населения, но также и «эполеты», «аксельбанты».
Даже к концу своей жизни Гоголь не изменил сложившего впечатления, а лишь убедился в своей собственной правоте, да и Петербург не изменился ни капли, он остался все таким же мрачным, призрачным, иллюзорным, но одновременно с этим манящим, словно бес искуситель, который манит человека в свои «сети», чтобы поработить или уничтожить вовсе.