Популярные психологи и учителя жизни призывают нас стремиться к независимости всегда, везде и любой ценой. «Если вы не становитесь все автономнее и самостоятельнее с каждым днем, с вами что-то глубоко не в порядке». Независимость, говорят они, есть путь к счастью и самореализации. Чем ты автономнее, тем лучше для всех. Идеал стремлений — это когда ты все контролируешь и обо всем можешь сказать: «Я сделал сам» (или хотя бы за все заплатил из своего кармана). Независимость — это честь, слава и сила человека, это проявление его зрелости. Ребенок рождается беспомощным и абсолютно зависимым, а потом, если развитие идет нормально, становится все более и более самостоятельным и навсегда расстается с инфантилизмом.
Зависимым быть стыдно. Это чистое зло, это слабость и уродство, а также аморальная позиция: «висеть на шее» у других грешно. Язык психологов и психиатров это четко отражает: слово «зависимость» всегда содержит негативные коннотации. Скажем, есть такой диагноз, как «зависимая личность», но нет личности «патологически независимой». Этим же словом обозначают аддикции (такие как зависимость от наркотиков или от компьютерных игр).
Но разве все, сказанное выше, не правда? Я бы ответил, что это как минимум не вся правда. Люди иных культур с этим бы просто не согласились. Например, если говорить о зависимом ребенке, в Японии на это смотрят иначе: младенец рождается совершенно независимым, а потом ответственные родители учат его «адекватной зависимости». А психологи и психотерапевты, работающие с инокультурными пациентами, прекрасно знают, что самодостаточность для многих людей вовсе не цель жизни. Можно смело сказать, что «независимость» — западная, европейски-американская культурная ценность, которую, того не замечая, психологи транслируют как ценность общечеловеческую. Что не всегда полезно для человека.
Бред независимости и бедный Йорик
Мураками писал: «Автономия и зависимость подобны свету и тени, которые взаимно притягивают друг друга до тех пор, пока, после многих проб и ошибок, человек не найдет своего места в мире». Похоже, все самые важные вещи в жизни человека — это мучительное соединение противоположностей. Это касается и пары «автономия — зависимость». Каждый человек живет между двумя полюсами притяжения: между Я и Мы, между стремлением быть собой (что Юнг называет «индивидуацией») и стремлением быть в союзе с другими людьми, стремлением принадлежать. И нормальная жизнь есть там, где работают, иногда вступая в бурные конфликты, оба этих полюса.
Как только в центр ставится что-то одно — часть занимает место целого, а человек кончается. Коллективистское стремление к полюсу «Мы» реально подавляет личность и связывает человека тугой паутиной обязательств. В равной мере однобокое «Я» без контекста, подобное изолированному острову, неполноценно и нереалистично. Нам нужны оба этих полюса.
Разумеется, в жизни на разных этапах актуальнее то одно, то другое. За независимость борется, скажем, ребенок двух лет, который настойчиво говорит «нет» и «я сам» ради чистого удовольствия отрицания. Или подросток, который становится все независимее от родителей (правда, и тут работает парадокс: для этого ему надо впасть в сильную зависимость от группы сверстников). Или участник недавно возникшей пары, которому пришла пора искать свое пространство после периода блаженного, но слишком тесного симбиоза влюбленности. Но в целом тут нужна гармония.
Популярные психологи и учителя жизни призывают нас стремиться к независимости всегда, везде и любой ценой. «Если вы не становитесь все автономнее и самостоятельнее с каждым днем, с вами что-то глубоко не в порядке». Независимость, говорят они, есть путь к счастью и самореализации. Чем ты автономнее, тем лучше для всех. Идеал стремлений — это когда ты все контролируешь и обо всем можешь сказать: «Я сделал сам» (или хотя бы за все заплатил из своего кармана). Независимость — это честь, слава и сила человека, это проявление его зрелости. Ребенок рождается беспомощным и абсолютно зависимым, а потом, если развитие идет нормально, становится все более и более самостоятельным и навсегда расстается с инфантилизмом.
